Ещё утром 11 августа мы были в Вероне и смотрели выставку Веронезе. Картины этого художника привезли на его Родину из разных музеев Италии, Европы и США. Днем мы провели пару часов в городе, где происходит пересадка, – Болонье. Кстати, в этом городе Россини учился и жил. А оркестр и хор болонского оперного театра участвует в россиниевском фестивале. В 17 часов мы приехали в Пезаро и забрали заранее оплаченные билеты в театре Россини на ROF.
Удивительно, до чего дошла техника и что позволяют сделать открытые (пока) границы. В начале мая я выслала по электронной почте заполненный от руки скан бланка заявки на билеты, 23 мая мне прислали предложение по билетам. Если оно меня устраивало, я должна была в течение трех дней оплатить банковской картой счёт по ссылке. Предложение, конечно, устроило, от билетов на ROF не отказываются. После оплаты чьи-то заботливые руки распечатали наши билеты, разложили по номерам заявок вместе с распечаткой бланка моего заказа. И этот конверт ждал нас с мая по 17.00 11 августа
Наш отель в Пезаро назывался Figaro (а как же ещё?
). Когда мы шли к отелю, нам попалась женщина, которая, услышав русскую речь, стала спрашивать, как пройти к Театру Россини, а то у неё там оплаченные билеты на ROF. Очень просто – по набережной до «помидора» и налево.
Напротив нашего отеля – другой отель, почти окно в окно. Было хорошо видно, что в номере напротив живёт и восседает на диване кошка. Потом оказалось, что номер двухместный, потому что появилась вторая кошка
На протяжении трёх дней пребывания мы не увидели в этом номере людей, только кошек. Причём и их не всегда, наверное, кошки ходили на пляж
Россиниевский фестиваль-2014 открылся 10 августа «Армидой». А для нас – «Севильским цирюльником» 11 августа. Когда только объявили программу ROF и в ней числилась полусценическая версия «Севильского», меломаны подумали: что за халтура? Центр изучения творчества Россини мог бы взять любую, в том числе малоизвестную оперу Россини, а выбрал такое банальное название, как «Севильский цирюльник».
Пожалуй, это в духе самого Россини, ведь он часто писал оперы в большой спешке и использовал музыку своих предыдущих сочинений. ROF поступил в духе Россини, сэкономив усилия. Ведь в программе стояла ещё и опера «Аврелиан в Пальмире», опера, которую Россини написал раньше «Севильского» и из которой потом с некоторыми переделками перенёс в «Севильский» увертюру, мелодию, известную как каватина Альмавивы, а также арию Розины. В общем, ROF решил представить публике «полтора Цирюльника», подумали мы.
Ну ладно, разве плохо послушать Цирюльника «лишний раз»? Конечно, не то что неплохо, а очень даже хорошо. Дирижировал Джакомо Саргипанти, известный московской публике по второму составу «Дон Карлоса». Мне очень понравилось звучание оркестра при этом дирижёре, но то Верди. При более тщательном рассмотрении послужного списка Сагрипанти оказалось, что он нередко появляется на ROF, то есть является специалистом по Россини.
Увертюра была сыграна изящно, нежно и вызвала бурные и продолжительные аплодисменты. Казалось бы, каждый меломан слышал эту увертюру сотни раз, но не устаёт аплодировать гению Россини и хорошим оркестрам. Дирижёр работал без партитуры, наизусть провёл спектакль и беззвучно проговорил вместе с артистами все тексты – и арий, и речитативов. Необыкновенно изящные жесты, музыкальность, внимание к мельчайшим деталям – вот характеристики этой ювелирной работы. Не знаю, кто продумывал разные музыкальные фишки – Саргипанти или сам Дзедда, но все очень классно. Небольшие, точечные изменения: добавленные фиоритуры в каждой арии, даже в La calunnia. Небольшие, сделанные с большой любовью и вниманием, изменения темпов или небольшие, точечные изменения в оркестровке. Неожиданное piano в ансамбле в финале первого акта. В соответствующем разделе рукопись, можно ознакомиться.
Что представляла собой постановка? Она и классическая, в том плане, что это не режопера, и очень современная, ведь сейчас модно, чтобы расстояние между артистами и зрителями сокращалось до предела. Действие началось в зрительном зале, и потом персонажи немало времени проводили в проходах зрительного зала. Альмавива пел каватину, стоя в зале по центру, за дирижёром, а приглашённые им уличные музыканты стояли с боку. Эта постановка – именно для небольшого зала, в ней множество мелких фишек, которые в большом театре или на открытой площадке были бы незаметны и не сработали бы. Все действующие лица одеты в современные классические мужские костюмы (разве что хулиган Фигаро – в бело-красные кеды), а Розина – в обычное классическое платье, то есть в такую же одежду, в какой зрители пришли в зал. А Базилио – внезапно – в настоящей сутане. Альмавива действительно переодевается в солдата XIX века.
Это на контрасте создавало комический эффект: мягкая ирония и по отношению к либретто оперы, и к традициям постановок, и милое обыгрывание всем знакомых моментов.
Бумагу о том, что доктор свободен от постоя, прямо сразу после прихода пьяного солдата рисует слуга Бартоло.
Тут не было никаких подтанцовок и скачущей массовки. Почти не было декораций или каких-либо спецэффектов.
Устроители «просто» придумали множество тонких, сделанных со вкусом шуток, приколов, а артисты и оркестр всё отлично отрепетировали и сыграли. Видно, что они все вместе сидели и придумывали, чем бы удивить просвещённую публику, и с успехом использовали главный орган человеческого тела – мозг (кстати, мозг тоже присутствовал на сцене – в финале первого действия
)!
Фото из ФБ ROF
Фигаро – Флориан Семпей, одетый в классический костюм и бело-красные кеды, затаился среди зрителей и начал петь свою арию, обращаясь к соседям по ряду. Голос хороший, крепкий, яркий и звонкий. Певец поначалу несколько волновался и слегка переигрывал, чуть не сбился в каватине, но потом успокоился и пел и играл очень хорошо. Конечно, и каватина Фигаро была встречена овацией. Вообще все номера получили очень бурную реакцию со стороны публики, аплодисменты сильно увеличили длительность спектакля. Разумеется, дирижёр ждал, пока публика умолкнет, и только тогда продолжал спектакль.
Мизансцена, в которой Фигаро и Альмавива поют дуэт, напомнила таковую из МЕТовской постановки с Маттеи и Флоресом.
Фото из ФБ фестиваля, ссылка на весь фотоотчёт –
https://www.facebook.com/media/set/?set=a.737661666271565.1073741841.250627318308338&type=1
Альмавива – хороший альтино Хуан Франциско Гателл, певший технично и с выразительными интонациями, что мне особенно понравилось.
Очень подвижный артист, отлично отобразил все ипостаси образа Альмавивы. В этой постановке, конечно, была Чесса, тенор отлично её спел, правда, аж взмок
По голосу мне он напомнил Дэвида Кублера постановки «Севильского» 1989 года с молодой Бартоли и Ллойдом-Базилио.
За Базилио был Алекс Эспозито. В прошлом году он пел Мустафу в дурацкой постановке «Итальянки», с переносом в 1960-е годы в некую нефтяную ближневосточную страну. Сыграл очень смешно, с огромной самоотдачей. На прошлогоднем спектакле присутствовал один из солистов одного из московских театров, и он высказал мнение, что Эспозито не бас, а баритон (официально Эспозито на своём сайте именуется бас-баритоном), и даже сделал очень нелестное сравнение. С этим сравнением я не согласна, хотя у Эспозито не очень красивый тембр, но голоса намного больше, и владение голосом безупречное. А какая актёрская самоотдача!
Базилио бывают разными. Мой любимый Базилио Роберт Ллойд хоть и одет в сутану, но на самом деле больше всего любит деньги. Случается, что из Базилио делают сумасшедшего идиота. В концепции ROF-2014 Базилио – по-настоящему упёртый католический священник. Он заставляет Бартоло перекреститься после произнесения слова «дьявол» (Бартоло слушается, но при этом косится на смеющийся зал, мол, что за идиот этот Базилио?) Во время La calunnia Базилио прожигает взглядом кофейник, и кофе проливается. На квинтет второго действия его приносят в носилках, напоминающих папамобиль, и Базилио благословляет зрительный зал.
Перед тем, как объявить, что у Базилио скарлатина, Фигаро его щекочет, отчего у Базилио начинается «tremorella». Базилио весь спектакль ходит с палочкой, но резво убегает большими шагами, когда Бартоло даёт ему денег и отправляет за нотариусом.
Процитирую Ирину Сорокину, писавшую о ROF-2011: «Уникальность личности и блестящее сценическое и вокальное мастерство этого артиста никто не осмеливается отрицать. Эспозито – пылкий, динамичный и думающий актер, способный непрерывно держать в напряжении зрительный зал, и музыкант-художник, владеющий всеми тонкостями вокального стиля «серьезного» Россини»
http://www.operanews.ru/11091105.html.
Эспозито, хоть и не бас (и голос мне его не очень нравится, если уж честно говорить) – но отлично спел, для этого зала его голос достаточно силён даже в серьёзной басовой партии. Сыграл блестяще и абсолютно убедил, феерическое выступление. Базилио первым из пяти главных персонажей выходит на поклоны. Как только Эспозито показался на сцене, зал взорвался восторженным воплем.
Баритон Паоло Бордонья не нуждается в особом представлении. Его знают и по дискам, и в Москве – по выступлению в «Севильском» в Новой Опере. Завсегдатай ROF – в прошлом году он пел в «Случай делает вором». В «Севильском» образца ROF-2014 в первом действии Бартоло – мрачноватый мужчина лет 45, которого девушки не любят. Очень классно сделано, что в арии Бартоло на словах Signorina, un'altra volta Бартоло делает жест в сторону оркестра поочередно правой и левой рукой, а там в оркестровку добавлено несколько скрипок, и они реагируют на движения Бартоло. Получается, что Бартоло делает своего рода музыкальную искру взмахом руки. Перед Pace e gioia он мрачно разговаривает с чучелом утки, которое стоит у него на столе.
Потом крышка стола открывается, и оттуда появляется Альмавива, и они кормят друг друга с ложечки.
Фото из ФБ фестиваля.
Фото из ФБ фестиваля.
Во втором действии Бартоло раскрывается. Во время урока музыки Бартоло начинает улыбаться, с чувством поёт свою арию, а потом старается соблазнить Розину. Но в целом он не столько смешной, сколько несчастный.
Более серьёзный, чем обычно, образ, и это тоже интересно – для разнообразия.
Розина Кьяра Амару мне очень понравилась. В прошлом году в «Итальянке» в Пезаро Изабеллу пела Анна Горячёва, более стройная, но объём голоса у неё меньше и качество голоса тоже пониже. Амару дальше от современных стандартов красоты, но голос гораздо лучше: тёплый, объёмный, и точный вокал с пропеванием всего множества мелких украшений, которых в её арии было больше, чем бывает, скажем, в наших театрах. Розина довольно темпераментная и наглая, она не боится Бартоло, а спорит с ним и дерзко сморит на него за спиной
а в глаза – притворяется, что боится.
За каватину и арию в уроке музыки певица получила овации. Амару певица, запомню это имя.
Фелиция Бонджовани хорошо спела и сыграла служанку Берту. Во время своей арии она танцевала с безмолвным спутником, и это было очень изящно и красиво.
В спектакле участвовали не просто профессионалы, а живые индивидуальности. Замечательные артисты отлично спели и сыграли.
Зал очень живо на всё реагировал и смеялся. Много говорится о том, как в Италии забукивают плохих артистов. Надо сказать и о том, как приветствуют хороших.
Аплодисменты после спектакля длились минут шесть, зал орал от восторга и топал ногами. Надеюсь, что этот спектакль выпустят на DVD, я буду ждать диск. Хотя специфика этой полусценической постановки такова, что лучше всего её смотреть именно в зале. И я счастлива, что присутствовала на таком блестящем «Севильском».
