Копирую сюда мой пост из уютной жежешечки:
http://dr-dulcamara.livejournal.com/61524.html Я все время кричу по интернетам, что в Новой опере прелесть как хорошо поют. Фрик я, что ли, или блаженный? Будем рассуждать, как бы рассуждал человек, не зная материала или бывший в этом театре раза два: туда приходят обычные выпускники обычных московских консерваторий - и поют обычно, с обычными проблемами. Ну могло года на два сложиться какое-то совершенно необычное созвездие - но умер Колобов, уехали Погосов, Корчак, Сюрина... десять лет подряд совпадения не бывает.
Вот пишу я давеча: Белецкий был хорош в "Паяцах", в Прологе, и пускаю энное количество комплиментарных эпитетов. Правда ли это? Ну не очень-то: на самом деле где-то четверть арии было вульгарно едва слышно сквозь оркестр - а то, что было слышно, тоже не однородно: рядом с очень красивой чувственной кантиленой - полно самого странного portamento, такого, которое при желании можно принять за зычный говорок. И дальше вопрос касается того, захочу ли я ему это извинить, или нет. В случае с Белецким - однозначно захочу: это был самый настоящий Пролог, и количество красивой кантилены и точно взятых верхушек зашкаливало по сравнению даже с Риголетто. Та же самая ситуация может быть, например, с Батуркиным из Стасика - а в нём я, опять же например, Пролога не услышу, как не увидел и не услышал Амонасро в давешней геликоновской "Аиде".
Почему мне хочется прощать все новооперным? Потому что бывают такие спектакли, вот как сегодня.
В моем долгом веселье после спектакля (а ведь я ещё долго сидел у служебного входа и читал "Историческую фонетику РЯ" Галинской виноваты не какие-то внезапно нагрянувшие звезды. Тот же
Волосников, который в марте развел такую цыганскую свадьбу в Любовном напитке, что в соседнем театрике на пьесе "Меня убить хотели эти суки" наверняка было слышно; тот же
Кудашев, который черт-те как, расфокусированно и со звучком, на самом деле, спел 22го числа Базилио; тот же
Кузьмин, который ужасно горлил и орал в Джанни Скикки, та же
Хохлова, которую на Паяцах под горло зарезал оркестр; тот же, наконец,
Татаринцев, у которого на Севильским проскакивал совершенно неприятнейший форсаж в верхнем регистре - не на долгих ферматных верхах, к которым он долго готовился, а просто в верхнем регистре: -
Ehi, di casa, maledetti - и т.д.
Артисты как-то собрались, вот что. Звёздно-солнечного уровня в спектакле не было ни у кого: они собрались и получился Россини.
Тут вот кому-то кажется скучной постановка - я и в этом не настолько скептичен. Декорации, которые проецируются на экраны, просто красивы и эффектны, будь то наркоманские деревья в саду дона Рамиро или ветшающие гобелены в монтефьясконском дворце. Да, есть безвкусица; есть просто плохо отрисованные моменты, вроде исчезающих и появляющихся сестер в павильоне или летающего осла - да и белую лошаатку (привет Стасику) туда же. Но главное остается главным: сказка рассказана без изменения в содержании и гомосексуальных инцестов в довольно роскошных костюмах, с довольно эффектной разводкой - а пространства для собственных актёрских находок остается множество. Неожиданный акцент в финале получает дальнейшая судьба Маньифико и его дочерей: дочки дерутся (очень реалистично, под дробь барабанов, уже после рондо Золушки) за Золушкин флёрдоранж, а папа бросает их на произвол судьбы и улепетывает за августейшими новобрачными (а перед этим был вполне себе эсхатологический эпизод, когда бас в лучах фиолетового света испуганно слушал поющего в микрофон Алидоро: он же растратил все состояние падчерицы!). Это специально для тех, кому к концу оперы не хватило философии:)
А теперь о музыкальной части. Вообще говоря, с того момента, как я начал писать запись, я столкнулся уже с двумя по сути некомплиментарными мнениями, причем среди этих двух есть одно такое, с которым я просто не умею спорить - я привык с ним не спорить, а сверяться; моё ощущение вокальной эстетики крепко завязано именно на этом человеке (мнения других мне кажутся то слишком требовательными, то наоборот, слишком мягкими)
(а другое мнение - А.Ш.: при его обычной гиперделикатности). Вот что можно с собой поделать, если дико понравилось? Косвенно о том, что было все же не очень плохо, свидетельствует успех и двукратный вызов всех солистов на сцену (первый раз такое встречаю в Новой опере, кроме концертов).
Сестрицы -
Эльвира Хохлова и
Татьяна Смирнова. Яркое впечатление:) Митракова и Ромишевская в январе были такими изящными, милыми и забавными, а тут сестрицы стали двумя в высшей степени вульгарными тётками (по слухам, на премьеру назначили именно их не в последнюю очередь из-за внешнего облика). Как они чудесно дрались под грохот барабанов! По пению к Хохловой вопросов нет: когда было надо, она могла заглушить всех солистов и весь хор, но в основном звучала звонко и где нужно, на piano (хотя Митракова, насколько я помню, была поизящнее). Смирнова, конечно, ни в какую не лёгкое меццо, а ведь в партии Тисбы есть сложный кусок в стретте секстета (ну, где Quello brontola e borbotta): надо пропевать очень быстрый пассажик и не смазать. У Смирновой получилось глиссандище:( Но сыграли обе, ещё раз повторюсь, отлично.
Их папа -
Владимир Кудашев. Вообще-то Кудашев чуть заглубляет - но разве это не мелочь. Скороговорка - очень достойно (кроме одного кусочка во второй арии, который он решил спеть на пиано, а режиссер возьми и подыми его на самую верхотуру на столе, а дирижер возьми и заглуши его). Вообще Маньифико у Кудашева, который все-таки, по-моему, бас-кантанте, сильно нетрадиционный, насыщенный кудашевский тембр очень много интересного делает с партией. И опять же - насколько лучше скороговорка, например, чем у Романа Улыбина! И - то, что называется образом, и замечательная пластика, и бездна нюансировки, наконец...
Дандини -
Илья Кузьмин. Не главная партия в этой опере:) Ну не умеет Кузьмин колоратурить, ну что теперь, убиться, что ли? Голос яркий, верха берутся, дикция хорошая, бездна артистизма. В ансамблях - как рыба в воде. Горловая зажатость к середине тоже тает. В конце концов, пассажи - не большая часть дандиниевского музыкального материала. Если учесть, что раньше я попадал в основном не на лучшие спектакли Кузьмина, то он сегодня молодец.
Татаринцев. Когда он вышел и стал петь свой первый речитатив, Tutto e' deserto, я было подумал что все - опять снова здорово, первая половина оперы пройдет как в январе: верхний регистр мне на этих фразах примерещился крикливым и форсированным, а нижний - плоским и зажатым. Но опыт конкурса Чайковского, сколько бы разом корейцев там не побеждали, бесценен: певец научился брать себя в руки. Почти сразу же он запел мягко-мягко, и голос полетел через оркестр без всякого труда. Эти его занебесные филировки. Может быть, он чуть-чуть устал: верхи были какие-то, похоже, хриплые иной раз (хотя, не вопрос - яркие, вкусные, ферматистые!). В общем блох было гораздо меньше, чем в давешнем Севильском. Пелось так, как будто Татаринцев исполнял Рамиро раз в тридцатый - свободно, интересно, с нужной долей драматизма и жесткости. Ритроварла принца получилась, как и все, кстати. в общем, лучше, чем это было в январе - или мне так просто показалось.
Виктория Яровая - да, и Яровая тоже прибавила. Во-первых, значительно точнее колоратуры - теперь пропевается исключительно все, не хватает, может быть, некоего апломба, пряности, что ли, какой-нибудь именно в колоратурах, гордости - а вот посмотрите, что я вам сейчас выдам. Canto spianato - и это главный плюс - получилось гораздо ярче и красочней, низы уверенней и вальяжней и пообработанней середина. Впечатление совсем чуть-чуть смазалось двумя помарками в медленной части рондо - устали все они:)
В такой честно поющей компании бледное выступление Артёма Гарнова в партии Алидоро, право же, можно и не заметить.
Волосников - ну вот опять я не понимаю претензий к Дмитрию Георгиевичу. А мне кажется, что гораздо собранней крещенского прозвучали увертюра с грозой. А мне кажется, что ансамбли были на удивление слаженны и часто приближались к идеалу. Да, оркестр звучал сухо, не блескуче, но не забивал же никого! не мешал! только помогал. А люфты - люфты у нас - это неизбежно... ну и опять же, не резко ли они уменьшились?
На этом я пока закончу. Те, кто был, кто слышал, расскажите, как на самом деле было плохо, покажите мне пальцы, через которые смотрю. А то ведь я такой радостный пересаживался с поезда, который ехал до станции "Парк Культуры", на поезд. который ехал до "Юго-западный". А оказывается - плохо было.
Да, я все обфоткал: и поклоны, и выходящих усталых Кузьмина, Кудашева, Хохлову и Татаринцева у служебного входа. Будет шнур - выложу сразу же.
