Генеральная репетиция «Пиковой»
03.11.2016 Дирижер -
Александр Лазарев Герман -
Нажмиддин Мавлянов Лиза/Прилепа -
Елена ГусеваПолина/Миловзор -
Наталья Зимина Томский/Златогор -
Антон ЗараевЕлецкий -
Станислав ЛиГрафиня -
Наталья Владимирская Чекалинский - Сергей Балашов
Сурин - Денис Макаров
Гувернантка - Вероника Вяткина
Маша - Мария Макеева
Чаплицкий - Сергей Николаев
Нарумов - Максим Осокин
Распорядитель - Кирилл Золочевский
Разбор постановки и глубинных ея смыслов оставлю великим умам московской музыкальной критики. Но чисто, так сказать, для обывателя спешу сообщить, что в целом постановка решена в более или менее традиционном ключе, примерно как «Хованщина» того же автора (в смысле того же режиссера,
А.Б. Тителя). Успех, думаю, будет.
Действие, судя по костюмам, разворачивается то ли в современную Чайковскому эпоху Александра III, то ли уже в начале XX века при Николае. Возможно, это было сделано, чтобы привнести в спектакль некие элементы, свойственные миру героев Чехова (по крайней мере самое начало лично у меня вызвало четкую ассоциацию с постановками чеховских пьес в драмтеатрах).
По периметру сцены (слева, справа и на заднем плане) идут высокие колоннады, а все события оперы вращаются внутри или вокруг расположенной в центре полуротонды. Точнее сказать, вращается сама полуротонда, что придает всем сценам известный динамизм (что, можно сказать, плюс в сравнении со статичной «избой» в «Хованщине»). Помимо полуротонды на вращающемся круге имеется еще одна замысловатая конструкция из трех колонн, одна из которых самая высокая, возможно, символизирует Александрийский столп.
В общем, на сцене стоит целый лес колонн, которые при определенном угле поворота круга даже отчасти загораживают центральное пространство сцены, создавая для зрителей некий эффект подглядывания (и возможность попросту не видеть героя за колонной, не знаю уж, хорошо это или плохо).
Впрочем, классические колонны — это, конечно, куда более благородный элемент оформления сцены, нежели знаменитые тетраподы из «Медеи». Правильно подаешь на них свет — и больше ничего и не надо: этот древний архитектурный элемент сам собой задает всю эстетику пространства. Ну а чтобы избежать обвинений в недостаточной эстетичности, решили для надежности заставить колоннами всю сцену.
Ну и, естественно, такое обилие колонн — раздолье для рецензентов. Ведь колонны — это классицизм, величие, имперская столица, Петербург, а где-то в чем-то даже и Москва (на заднем плане портик с колоннами, почти как у Большого театра; и колонны ротонды как элемент московской усадьбы), а где-то в чем-то даже и не двадцатый, а девятнадцатый век. И в то же время на дворе уже модерн, а на подходе уже конец и модерна, и классицизма, и девятнадцатого века, и империи, и всего уклада (впрочем, колонны останутся!), и вообще шаткая эта конструкция, Петербург: холодно, ветрено, дождливо, все ходят, балансируя, деревянным мосткам через лужи. Приправьте всё это комедией дель арте и элементами буффонады — и вы получите благодатнейшую почву для глубокомысленнейших изысканий в изысканнейших рецензиях.
Что касается музыкальной части спектакля, подготовленной дирижером
А.Н. Лазаревым, я пока не готов дать подробный анализ (надо слушать внимательнее и со знанием дела), поэтому также оставлю это более компетентным авторам, знатокам партитуры «Пиковой». Отмечу лишь, что оркестр МАМТа, как и всегда под руководством Лазарева, звучит как минимум хорошо (хотя, по-видимому, мелкие недочеты были; впрочем, это была репетиция все-таки — исправят).
Главный и положительный момент в другом — в том, что Лазарев, судя по всему, представил свою интерпретацию музыкального полотна. В частности, это касается образа Германа. Словно
по заказу уважаемого
Scripun'a, этот образ решается в гораздо более мягком и лирическом ключе, нежели обычно. Конечно, страсти в душе Германа играют «с убийственною силой», но по крайней мере до самого конца они не рвутся с убийственною силой наружу, как обычно представляют Германа, в котором сумасшедший угадывается уже с первого ариозо. В этом плане интересным получилось решение исполнить «Прости, небесное создание» очень мягко, на небольшой звучности. Аналогично и в разговоре с Графиней, и с Лизой в сцене у Канавки безумие Германа не довлело и проявлялось лишь под конец.
Не знаю, безотносительно ли или благодаря такой трактовке, можно сказать, что Герман вполне удался
Нажмиддину Мавлянову, который уверенно перешел в спинтовый репертуар (и надо сказать, в этом амплуа его голос звучит выигрышней). Здесь ему не требовалось постоянно
драмтенорить, и он спокойно смог распределить силы на весь спектакль, сделав финал весьма эффектной кульминацией, выдав, в частности, по полной «Что нашу жизнь» и сподобившись по сути единственных полноценных аплодисментов за весь спектакль.
Т.е. вы уже поняли, что проблемное место спектакля (ну как обычно в МАМТ) — не постановка, а подбор солистов.
Ибо если Герман, по крайней мере Мавлянова, состоялся (хотя ему там тоже есть над чем поработать, не все фразы звучали удачно в плане легато и интонации), то с остальными персонажами всё сложнее.
Про Лизу
Елены Гусевой я бы сказал кратко: она, конечно, партию озвучивает, но как-то всё больше по принципу «сойдет по сельской местности», ибо, как ни крути, класс ее вокального мастерства и качество голоса для, так сказать, конкурентноспособного исполнения этой партии, на мой взгляд, недостаточны.
(Особенно на фоне знаменитого солиста Большого, Мариинки и Ковент Гардена. ) Всё это несколько простовато, пестровато (и по тембру, и по манере звукоизвлечения, а порой и низковато по интонации (в частности, на букве «ы»). Актерские способности, продемонстрированные Гусевой, также довольно скромны.
Остается надеяться на то, что более высокий класс покажет Ксения Мусланова (которая в сентябре как-никак выиграла международный конкурс в Австралии). В записи она звучит лучше Гусевой, но кто знает, каков ее голос в зале?
Однако оставим в покое исполнительницу Лизы, ибо на «неуд.» спела не она, а
Наталья Зимина в партии Полины. Пение Зиминой было крайне некачественным, и спасти ее может только справка от ЛОРа о недомогании. При этом в дуэте с Лизой она еще и выделялась! Единственное, в чем ее можно отметить с положительной стороны, — неплохая пластика в пантомиме Миловзора.
Графиня,
Наталья Владимирская, судя по всему, достаточно четко обозначила все задумки режиссера, но собственно вокальные ее возможности довольно скромны. Будем надеяться, что Заремба на премьере исполнит партию гораздо более ярко.
В партии Томского выступил
Антон Зараев. Надо сказать, довольно неплохо и весьма выразительно (особенно балетные сцены, которые он отплясывал в обличье Арлекина-Златогора
). Однако камнем некого преткновения для него стала Баллада, в которой он провалил все низы (но это ладно) и практически завалил все верха: финальный хроматический ход и верхние фа и соль были спеты очень стрёмно (неустойчиво), на пределе возможностей и с потерей баритонального тембра. Обидно, потому что в целом Томский довольно удачен.
Сурин и Чекалинский —
Денис Макаров и Сергей Балашов — понравились, весьма колоритная парочка.
Думаю, и Улыбин с Микицким тоже зажгут. Тут вопросов нет.
Вопросы, скорее, к исполнителю Елецкого
Станиславу Ли. Впрочем, вопросов нет и к нему. Он спел нормально (а чего там петь? Верхним соль, правда, как говорят некоторые мастера музыкально-критического слова, в меломанский восторг не привел). Голос у Ли — такой шибко лирический баритон, как у Ладюка, только попроще и не сказать, чтобы большой звучности. Поэтому вопрос к тому, кто отбирал исполнителей партии (т.е. к режиссеру): на Елецкого, говорят, прослушали чуть не двадцать человек; конечно, новые силы театру нужны, но почему взяли не сказать, чтобы сильно впечатляющего певца, оставив при этом за бортом стопроцентного Елецкого — Андрея Батуркина? У него и голос более яркий, и внешний вид соответствует представителю благородных кровей, и в компании дородных мужиков Макарова и Балашова он смотрелся бы куда органичнее, нежели Ли, который в своей заправленной в ремень гимнастерке, был похож на щуплого гимназиста, а вовсе не на князя.
(прошу не рассматривать это как претензию к самому Ли) Ну вот вроде бы всех, кого хотел, перечислил...
А, ну еще Распорядитель бала
Кирилл Золочевский. У него всего пара фраз (спетых, кстати, неплохо), но зато какая пластика, какая буффонада!
Такому Распорядителю надо было эмигрировать в Америку, там бы его Чарли Чаплин взял бы в свои фильмы без проб.
