Никита Волов
Скрябин — Соната №2
http://www.youtube.com/watch?v=ZErIwM6Eghs
Вот это я послушал.
А что ?? Очень даже ничего себе ! Хорошо !
Текст донесён довольно внятно, пианист особо не гремел, вспоминал, кто такой Скрябин !
И всё же я должен отметить, что ГП финала лучше всего прозвучала при последнем проведении
Поначалу пианист словно приспосабливался к ней, а нужный звук и тембр обрёл лишь к концу. И ещё - кульминации должны быть более постепенными, нельзя вылетать на них слишком быстро, а то теряется острота кульминационного гребня, потому что если на гребне продолжать усиливать и ещё больше греметь, то это будет уже не Скрябин, а какой-то другой автор
; а если не усиливать, то гребень размазывается. Так что необходим тонкий творческий расчёт.
И ещё одна вещь, которую у нас как-то всегда искажают: после изучения скрябинских фонограмм и их текстуальных лобановских расшифровок мне представляется вполне очевидным, что многие типично скрябинские нагнетания связаны не столько с усилением динамики и попутным ускорением, сколько с "уплотнением" темпов без особого усиления. Нечто подобное можно наблюдать в игре клавесинистов (а иногда и органистов) - ведь динамика клавесина может варьироваться лишь посредством регистровки, а если исполняется однородный фрагмент без смены регистра, то впечатление нагнетания вызывается лишь фактурно-артикуляционными средствами, наращиванием "массы" звучания через усложнение фактуры, увеличения количества звуков на единицу времени через обогащение орнаментикой и уплотнение темпа. Отдалённое сходство с клавесином в том, что у Скрябина-пианиста верхний динамический предел был весьма ограниченным, как это следует и из словесных описаний его исполнения, и из анализа его игры, поэтому сие нужно учитывать и при реализации его кульминаций, на подходе к которым нужно не столько наращивать динамику, сколько уплотнять темп, приберегая предельную динамическую - и весьма невысокую, не слишком гремящую ! - точку для гребня.
Тут же нужно отметить, что в ключевых кульминациях у Скрябина может наблюдаться и обратное - замедление с динамическим усилением. Т.е. у Скрябина было 2 основных приёма выполнения кульминаций, которые связаны с его принципами формообразования. Но там, где усиление идет параллельно с ускорением, ни в коем случае нельзя спешить с физическим усилением звука, а нужно именно уплотнять за счёт увеличения количества звуков в единицу времени, а не силы каждого отдельного звука. Если привлечь природные ассоциации, то морские волны должны не биться, а как бы пениться. Я вот пишу это, а сам понимаю, что НАУЧИТЬ этому невозможно, хотя в скрябинской игре всё это есть и вполне поддаётся анализу, подражанию и творческому "присвоению".
Кроме того, октавные ходы ни в верхнем регистре, ни в басу не должны быть затянутыми и тяжеловесными, как у Софроницкого, который этим грешил, и как это уместно было бы при исполнении Чайковского или Рахманинова - скрябинские же октавы должны быть более лёгкими и стремительными, опять же темпово уплотнёнными почти без наращивания динамики. В басу они должны быть достаточно тембристыми, но без грубости - образно говоря, в них должна быть глубина, а не острота. А по пути к верхнему регистру нужно играть всё острее и острее, но тоже не грубить.
Ох. Музыку словами не разъяснишь. Но когда играют так, как я пишу, это же сразу слышно.
Но в целом у Волова 2-я соната получилась намного лучше, чем у подавляющего большинства слышанных мною пианистов, это тоже факт.
